Zella

ВСТРЕЧА

Грохотнул гром, и тут же обрушился дождь, плотным тугим потоком. Сразу промокло всё – волосы, футболка, джинсы, мир вокруг затянула серая пелена.

Ей было всё равно. Она сидела на ступенях почтового отделения, держа в руке – уже не письмо, а мокрый, обвисший листок с мгновенно расплывающимися от дождевых капель буквами.

«Он женился… Полтора года переписки, все нежные слова, которые я смогла придумать и отдала ему, полтора года мыслей только об одном человеке… И за это время – ни встречи, ни звонка, хоть и живём в одном городе… Я даже не знаю, как он выглядит… Но разве это было важно? А теперь он женился… Всего какой-то месяц, и я потеряла его… навсегда.»

Думать об этом было нестерпимо больно.

«А впрочем, какая разница? Кто он мне? Как глупо – любить того, кого ни разу не видела… Но почему? Почему он сказал это только сейчас, постфактум? Неужели он… боялся?»

Ни к чему такие мысли не вели, она знала об этом. Тяжело поднялась со ступенек и побрела домой, ничего не видя перед собой, по мокрому асфальту, всё ещё сжимая в руке размокший листок с неразборчивыми уже буквами.

…Визг тормозов. «На мокром асфальте тормозной путь гораздо длиннее…» – мелькнула последняя мысль в её голове, прежде чем тело отбросило с капота машины, и она мельком удивилась нелепости этой мысли в подобной ситуации.

«Как больно…»

Дверца хлопнула, по лужам прошлёпали торопливые шаги, но она не видела ничего, кроме дождя, заливавшего её обращённое к небу лицо. Над ней наклонился человек, его лицо расплывалось из-за воды в глазах («Дождь? Слёзы?»).

«Ты жива? С тобой всё в порядке?» Его голос дрожал, руки ощупывали её, и это было даже приятно. Она что-то пробормотала в ответ, он подхватил её и понёс к машине.

На переднем сиденье сидела девушка с побелевшими от страха щеками. «Где я могла видеть это лицо? Ах да, она так похожа на меня…» – мысли текли отстранённо и как бы параллельно боли в теле. Парень (теперь она видела, что он совсем молод, чуть постарше неё) осторожно положил её на заднее сиденье и сказал своей спутнице: «Сейчас мы отвезём её в больницу, твои родители нас подождут.» Девушка молча кивнула.

Машина, круто развернувшись, снова взвизгнула тормозами и помчалась сквозь уже редеющий дождь в направлении центра города.

«Мне же надо домой…» – она хотела сказать об этом, но почему-то навалилась такая лень, что она решила промолчать. Полулёжа на заднем сиденье, она смотрела в затылок водителю и вспоминала его лицо. «Вроде даже симпатичный… Чёрт, о чём я думаю! Меня же машина сбила!» Она перевела взгляд на девушку, которая сидела вполоборота к ней, глядя на парня, и ещё раз поразилась её схожести с собой.

Машина притормозила у крыльца больницы СМП, и парень сказал своей спутнице: «Поищи врача, я сейчас её принесу.» Девушка кивнула, вышла и почти бегом направилась к дверям больницы. Парень обернулся и пристально посмотрел на лежащую сзади. Ему не могло не броситься в глаза сходство между двумя девушками. «Кто ты?» – спросил он, и не дождавшись ответа, перевёл взгляд на всё ещё судорожно сжатый в её руке листок. Его глаза расширились, он потянулся, осторожно разжал её пальцы и вынул письмо. Долго смотрел на него, и лицо принимало отрешённое выражение. Наконец он поднял глаза и хриплым шёпотом выдавил: «Это ты?»

«Вот и встретились… Почему меня это не волнует?» Она прикрыла глаза и вздохнула.

Парень, как очнувшись, стремительно вышел из машины и начал осторожно вынимать её с заднего сиденья. На крыльце уже толпился народ, подкатили носилки, он бережно положил её на них, и её повезли по тёмным коридорам.

Хотелось плакать. Это был он, тот самый, дорогой и любимый, а рядом… его жена. Всё, первая и единственная случившаяся встреча, прошедшая так сумбурно и глупо… Больше она его никогда не увидит.

Мысли путались, взгляд всё время цеплялся за неровности штукатурки на потолке, но вдруг она поняла, что, кроме врачей, рядом есть ещё кто-то. Она с трудом повернула голову и увидела, что парень всё ещё здесь.

«Зачем?» – едва шевеля губами, спросила она его.

«Я должен быть… я хочу быть рядом с тобой», – твёрдо ответил он.

«А как же…»

Он нахмурился, потом сказал: «В жизни бывают трудные выборы. Я свой выбор сделал.»

Это должно было бы прозвучать пафосно, но в его голосе было столько искренности, что она поверила безоглядно. Впрочем, она и раньше верила ему так же.

Неделю спустя, лёжа на больничной койке с загипсованной ногой и туго перетянутыми рёбрами, она улыбалась, глядя на стоявший на тумбочке букет белых как молоко роз.

«Он знает, что я люблю белые розы… Я сама писала ему об этом…»

17 июля 2002