Форум «Полной луны»:

Круги на воде

Круг 2

Marstem:

ТАНЕЦ

Вихрь, пламя, рёв и – танец.
Танец лёгкости железной,
Танец странников и странниц
Из отчаявшихся бездны –
Криком чистым и невнятным
Изукрашенные лица,
Темнотою необъятной
Очерчённые границы,
Круг из перьев чёрных тихо
Опадает в хрупком вальсе,
Поднимает полы вихрь,
Вырываясь с белых пальцев,
И, взметающимся платьем
Разнося воспоминанья,
Поджигает ворох ватный,
Наполняющий молчанье.
И цветёт, танцуя, пламя,
И несёт, танцуя, ветер
Тайну танца в пепле храма
Неуместностью по свету

Ольга Афраймович (http://afraimovich.narod.ru):

Nigredo… Танец затянувшейся смерти в жизнь: легкость и жесткость, бесстрастное отчаяние, боль неизвестности… Неуместность здесь поэзии, тайны – их хрупкость, беззащитность – и их торжество… Ощущение мгновенной (и вечной) победы в противостоянии. И при этом – никакой надежды… Черно, как и положено чернющему Черному солнцу – тем контрастнее световые пятна: языки пламени, пальцы, ткань, вата молчания, взрыв…

То ли больница – не кров –
То ли сам себя предал:
Мол, будь здоров
Там, на своем Nigredo,
А тут – двери с петель –
Вечер-невечер…
Полетай, мой пепел,
С ветром в неба чернь!

То овечий пух, то вороний глаз,
То крыло – одно – так назначено:
Белых стад пастух проворонил… Ах,
Как любила ночь, – нет меня черней!

В ночь не петь – не жить. Прогони ж опять
По долгам людей – во служение:
Где вина просить, где вины снискать,
Где искать в воде отражения!

Колокольным сном, колокольным лбом
В мостовые /блин, антимат/ биться с поклонами…
Только белым днем за таким огнем
Головы беречь – нету гонора!

Ты не бойся петь на таком огне –
Я хоть старый вор – сосчитаемся:
Белый снег – тебе, черный ветер – мне.
Колокольчик – даром старается.

Алексей:

а-а-а… комментариев-ассоциаций не будет :)

Ни света, ни тени, лишь отраженья в воде
Лишь запах сырости и шелест маленьких крыльев
Летучие мыши не падают в темноте
И их не пугает чье-то слепое бессилье
Холодные стены, мрамор, бетон и гранит
Наверное здесь когда-то стоял театр
И память стен наверно еще хранит
Поклоны, любовь и торжество плагиата
А где-то за стенами мертвых комедий и драм
Танцуют тени образов вальс отражений
Их мир не молод, но свеж не по годам
Зачем им нужен ваш свет, как впрочем и тени

Кит:

Ну вот, и мне пришлось раскапывать старое и «уволенное». ;)

Иногда полезно поговорить с камнями.
Коснись рукой валуна замшелого…
Есть места, которые будят память
О том, чего быть не могло. И не было.

Ночь последнего новолунья.
Не рассвет эту тьму рассеет…
Как металась в дыму колдунья
Понимая, что не успеет…

Тлел подол у алого платья,
И браслеты спекались с кожей.
Полыхали огнем заклятья,
Но пожар разгорался тоже.

И душил ее тесный ворот,
Надрывался шаманский бубен,
Полыхал осажденный город
Возмещая бесцветность буден

В ночь последнего новолунья…
Видел маленький сын вождя:
Босиком на углях колдунья
Танцевала Танец Дождя,

И на зов собирались тучи,
А в дыму задыхались люди.
Танцы есть красивей и лучше,
Но другого уже не будет.

И колдунья все кружит, кружит,
В бубен порванный бьет упрямо…
Ей уже мерещатся лужи –
Блеск воды на дороге к храму.

Вот и все, что она умела…
Только пальцы совсем ослабли…
И о бубен ее несмело
Застучали первые капли…

Ольга Афраймович:

Таки двинемся дальше… ;P

Все наготове. Не надо стучаться.
Входят чужие в открытые двери,
Двери захлопнутся, время отмерит
Каждое па этого танца.
Пели и пили – а ну-ка пляши-ка!
Взращивай прошлое семя порока,
Травы невинны, серпы не жестоки –
Осенью спалим с невиданным шиком…
Так ли задумал творец всесожжений,
Враг бессердечья и легкой наживы? –
Нужно сравняться в безумии с Шивой,
Чтобы не выпасть из точных движений.

Долг платежом – не копите проценты.
Только за танцы идет предоплата.
Несколько па – и свобода атлантам –
Музыка – Занавес – Аплодисменты!
Наш кредитор настигает внезапно –
Камни пойдут в ожерелие Феба.
Нужно сравняться в отчаянье с небом,
Чтобы не вздрогнуть от нового залпа,
Падать к чертям Кастанеды и Тайши,
Плакать больным и растерянным Буддой…
И восходить к беспредметному блуду –
Лишь для того, чтобы двигаться дальше.

Пищей для льва, вороному под ноги,
Пусть этот коршун мне выклюет сердце,
Жанной д’Арк – хоть в огне отогреться –
Но не столпом соляным на дороге!
Страсти бегут от боязни и лени,
Судят – жалея приюта и хлеба.
Нужно сравняться в прощении с небом,
Чтоб перед каждым вставать на колени…
Выпей и ты из протянутой чаши,
Здесь никого не просили: «Останься» –
Каждое па этого транса…
Лишь для того, чтобы двигаться дальше!

(Песня>>)

Marstem:

а-а-а, чернющему Чёрному солнцу так и положено.. Теперь лучше понимаю реакцию Ольги в круге первом *улыбка Чеширского Кота*

Но откапывайте, откапывайте – вдруг там похоронен кто-то ещё живой, вдруг вскрытие делал похмельный с получки доктор.. или спаситель(*).. а те, кто идут следом, быть может, просто обгоняют на круг.. Откапывайте, воздуха хватает ненадолго

Marstem:

:) И к «Каждому па..»:

Леденящая злость с горечью осознания вынужденного бегства от реальности, электрическими искрами обволакивающая тело.

Проводник, уводящий себя самого и пришедший к началу.

Рыцарь, живущий в замочной скважине, мечом Необратимости протыкающий очередной глаз Смотрящего.

Нога, занесённая в первом шаге и отделившаяся от остальных частей тела; недоумевающая о желании остаться.

Ласковое покрывало добровольного безумия, принёсшего долгожданный покой, и последняя молитва последней оставшейся в живых богине – Смерти.

Лежащая на боку цифра «восемь» и проклятие Бессмертных – отбойным молотком в висках.

Зима кончилась и сразу началась опять, белой и холодной гадостью ниспадая в открытые люки канализаций.

Исступлённый танец того, кто остаётся внизу, но не касается земли.

Горсть попкорна, высыпающаяся из трещины в небесном стекле и, прыгая по ржавчине крыш, покрывающая лужи, которым никогда не суждено избавиться от ледяной корки.

Зевок – и следующее за ним молчание, глумливо растекающееся в воздухе.

Срабатывающий авто-реверс и –

танец продолжается.

Танцуют НЕ все!

Ольга Афраймович:

Еще один щелчок авто-реверса. Вдох, преодолевающий сопротивление воздуха. Сопротивление тела – воздуху, не пригодному для дыхания.

Шарики попкорна – или града – прыгающие по обледенелому асфальту в ритме песни «Двигаться дальше». Вмятины в асфальте…

Воздух взрывается под давлением вакуума…

Еще один щелчок авто-реверса.

Воздуха становится больше…

Вдыхают НЕ все!

Ольга Афраймович:

Ох, рискую показаться навязчивой… :))

Так вот… Воздуха становится больше. Вмятины в асфальте заполняются талой водой – к ночи она превратится в лед… «Пилите, Шура» – весна, она ненадолго…

Сколоты, сколоты
Льдинки – полны колодцы,
Зубы на холоде
Стынут – да сладко пьется.
На: зацепило – вынуло –
Развязало,
Мыла меня весна
Бессмысленными слезами,
В голос (ай, хороша!)
Дразнила моих кощеев:
Зреет к столу душа –
Царское угощенье.

А вот и уродец мой –
Я не боюсь уродца
(Страшен удар прямой,
Но я не хочу бороться),
Срок ли ему пришел –
Снова в глазах маячит,
Днем теребит подол –
Ночью играет в мячик,
Ластится, предвкушая
Новые ощущенья:
Видно, вкусна душа –
Царское угощенье!

Это же не беда,
Что капли долбят затылок,
Лишь бы его еда,
Зреючи, не простыла:
Агнец в невинном сне,
Плюнув на всех уродцев,
Вздрагивает на дне
Бездонного колодца…
В ставни скользят лучи,
Шепотом ходят мыши,
Вроде бы не кричит –
А ничего не слышит.

Сколоты, сколоты
Льдинки – испей водицы…
Молотом, молотом
Стены и черепицу,
Будто рождается, –
В полную закричала,
Не дождалась конца –
Не помнила, что сначала,
Чтобы поймать лучи,
Лбом прошибала крышу,
Крикнет да помолчит –
А ничего не слышит…

Marstem:

…Крикнет да помолчит –
Да ничего не слышит.
И протекают в крышу
Грязью весной ручьи,
Что из себя не вышло
Сердце – назад стучит,
Руки – в печи, ничьи,
Шёпотом – ходят мыши…

Итак, кушать подано, и угощение нынче царское. И важно ли – что именно и для кого (кто кого) – когда царское. И важно ли, что:

«Несварение мяса у волка, и у птицы боязнь высоты…»

(Вдох и выдох… Щелчок автостопа. Очередной летящий в сугроб окурок и приступ сухого кашля, разрывающего грудь.)
Воздух?
(Усилие – вдох…)
Ты всё ещё здесь, ты со мной? Я не вижу тебя…
(Ещё усилие – вдох…)
«Ещё нет…»
(Ещё вдох…)
Может, хоть теперь ты ответишь на вопрос «почему»?
(Ещё вдох…)
Сколько мне ещё осталось потерять?
(Вдох…)
И почему я продолжаю цепляться, ведь память – это пепел?
(Вдох…)
Я знаю этот привкус на губах.
(Вдох…)
Вокруг: впереди и позади, снизу и сверху, вовне и изнутри, всюду и нигде…
(Вдох…)
А спроецироваться в центр, в «сейчас»?
(Вдох…)
Сожаления – мне кажется или у них знакомый вкус?
(Вдох…)
Я ведь умирал уже раньше, ведь это неизбежно при движении…
(Вдох…)
Этот дождь, он пошёл слишком поздно – зима.
(Вдох…)
И теперь он – снег.
(Вдох…)
И всё теперь – игра.
(Вдох…)
Абсолютно всё.
(Вдох…)
И я хорошо усвоил её правила, я сделал себя весьма искусным игроком.
(Вдох…)
Вот только этот вкус на губах…
(Вд…)
…

«Танцуют НЕ все!» – и – «Вдыхают НЕ все!»… какие знакомые интонации. («Поэты – они такие, они сами кого хошь..»)

Без устали лелеемся в тоске,
Упрямо ковыряемся в ошибках,
Дороги стелим в замковом песке,
Теряя, что осталось, в сна урывках…
Опять зима, и грязный снежный ад
Спускается с небес замёрзшей лужей.
Опять весной пытаться взрОстить сад…
Но не волнуйся – будет ещё хуже.

Будто сон – читай хоть вдоль, хоть поперёк, в лоб или же между строк – всё равно проснёшься в поту и всё забудешь в промозглости утреннего трамвая. Будто сон – рамы всё скрипят, да не ломаются – слишком вязкий, должно быть, воздух. Будто – бессоница, но стёкла трепещут как будто напрасно, бояться им нечего.

«Время считать по числу сигарет, смысл искать в том, что есть чей-то бред…»

Вопрос: как танцевать, скажем, Чеширскому Коту – у которого ничего кроме улыбки…

По законам другого стиля
Ходят к небу, уйдя из дома,
Те, что сыты по горло комом
И из праха воззвали крылья.
В ритме, чуждом известным нотам,
Рассекают их па зал боли.
От того ль, что им много воли,
Чтоб луну завывать койотом?
От того, что столь ярок сон их,
Что нельзя ставить знаки вовсе.
Лист сценария прочь уносит
В ниц простёртое царство сонных.
Расслоив под нажимом стали
Купол неба, пещерный сланец,
В этой сцене танцуют танец
От того что они восстали

И опять – время. Сейчас оно не распахнуто, сейчас – время пожимать плечами. Неопределённо. Опять.

Ну и давать вечный – рифмующийся с бесконечным и с беспечным – риторический ответ:

Бетонные леса –
Пока что нам приют,
И в прошлом небеса,
Где нас ещё не ждут.

Не отводить глаза –
Во тьме ярчайший свет.
Взгляд вниз – поймать слова
И, может быть, ответ.

Жестокие – к себе.
Под лупу старый грех.
Свободные в тюрьме.
В жилетку звонкий смех.

К богам собачьим лесть!
Нам мода не указ.
Спасибо, что ты есть.
Так выпьем вновь – за нас!

:) – или – «Приятного аппетита!»?

Если последнее, что ж: приятного аппетита, руки, пожалуйста, вытирайте о собак, для того они и существуют; а от котов – если только не хотите почесать их за ухом – уберите… зубы они не выбивают (), но выцарапать глаза – вполне

D

--

Что-то-примерно-такое…

Всем участвовавшим и присутствовавшим – и отдельно Ольге Афраймович – спасибо

*уходит, насвистывая: «Всё наготове, не надо стучаться…»

Ольга Афраймович:

Отдельное спасибо Чеширскому Коту – и что бы мы все без него танцевали…

Александр Филатов (http://polnolunie.baikal.ru/me/index.htm):

Воистину воскрес. Однако, поздно.

Попробую не глядеть дальше начала.

…ветер и ночь… внутренние метания вырываются вовне… бег, почти полет… ветки по лицу, молнии по глазам… а куда – какая разница… пламя – оно просто танцует…

Обрыв. Обрывки шестого Солнца
В густую ночь с горизонта валятся.
Протуберанцевы волоконца
Последним отблеском извиваются…

Обрыв сюжета крестом по лицам –
Зачеркнут мир чернотой красок.
За кем идти и кому молиться?! –
Замшелый шелест из страшных сказок
Уносит в лес. Полюса вращая,
Листаю лезвия встречных сумерек,
В сердце бьющемся превращая
Далекий гром в непрерывный зуммер.
Раскрыл глаза – сквозняки влетают,
Ищу выключатель – включаю молнии,
Тьма пути в пустоту вплетает –
Все направления произвольны.
Но утонуть – так в глазах Следящего!
И заарканенный скрытым взглядом
Лечу сквозь ночь из кошмаров спящих
К тому, кто, может, все время рядом.
А он исчезнет, пожав плечами:
«Всего лишь ночь небеса сжимает,
Всего лишь страх разорвал молчанье» –
Обрыв сюжета и тишина…

январь-февраль 2004