Zella

АНГЕЛ

Бледный Ангел, нагой и уставший, спит на моём диване, положив под голову узкую ладонь и свесив край крыла до самого пола. Сияющие перья поблёкли во сне, сонная улыбка лежит на совершенных губах тонкой паутиной смерти.

Он пришёл ко мне поздней ночью, скинул мокрый плащ и развязал шнурки на ботинках. Он чуть запыхался, поднимаясь на восьмой этаж; я дала ему тёплые тапочки и поставила на огонь чайник. Ангел представился Даниилом, а я назвала его Данькой. Он не возразил, а только улыбнулся. Лик его был прекрасен и светел, но душа темна, и я поняла по взгляду, Ктo послал его ко мне, но не испугалась, а достала из холодильника малиновое варенье, потому что знала – Данька любит малину.

Позолота словно пыль осыпалась с его крыльев, и проглядывала аспидная, сияющая чернота. Я улыбнулась в ответ на горячую волну в омутах каре-зелёных глаз, собрала горсть пыльцы и бросила ему в лицо. Даниил засмеялся искренне и заразительно, и я подумала, что божьи ангелы так не смеются.

Он встал, подошёл ко мне и закрыл мои глаза тёплыми ладонями. Его крылья издавали звук, подобный шороху тысяч сухих тополиных листьев ранней, тёплой ещё осенью, и ностальгия вливалась в меня вместе с нежностью его голоса и огнём его тела.

Сейчас ночь на исходе, и в окно осторожно, как вор, пробирается первый луч солнца, чтобы влюблённо погладить смертельную бледность щёк моего Ангела. Он был послан мне на одну только ночь. Я не буду плакать, а накрою осыпающиеся крылья белой простынью и попрощаюсь с Даниилом – надолго, но не навсегда.