* * *

Там, где луна закрывает полнеба,
Там, где ночь царит половину года,
Там, где белые медведи поют свои песни,
Сидя на огромных прозрачных льдинах,
Я встретил русоволосую девушку
С глазами цвета вод северного моря,
Одетую в шкуру белого оленя-альбиноса.
Я спросил её: «Что ты делаешь здесь,
Среди народа, чьи женщины низкорослы,
Черноволосы и черноглазы,
Среди людей, к которым старость
Приходит уже в тридцать лет?»
Она взглянула на меня.
Её улыбка была подобна первому восходу,
Первому лучу солнца
После длинной полярной ночи.
Русокосая девушка скинула тяжёлые одежды
И осталась босиком и в одной льняной рубахе,
Расшитой странными узорами.
Она побежала по белому снегу,
Не оставляя цепочку следов,
И, о чудо!, там, где она ступала,
Прямо из-под снега рвались на свободу
Цветы далёких отсюда берегов,
Называемых иногда благословенными,
Или земным раем.
Бледное небо ослепло,
Увидев яркое великолепие красок,
Непозволительное для этого сурового мира.
Девушка остановилась.
Конец её пути венчала
Огромная красная роза,
Словно капля крови,
Упавшая из самого сердца.
Я понял, кто передо мной.
«Как тебя зовут?» – спросил я,
И мне очень захотелось коснуться
Нежной янтарной кожи.
Девушка засмеялась.
Снега возгорелись любовью
И истекли благоговением.
Шестнадцатилетний ребёнок.
Она подала мне руку.
И я осмелился взять эти тонкие пальцы,
Прикоснуться к ним сухими губами.
Мы ушли с ней по серым ленивым волнам.
Я забыл, зачем приходил на север,
Потому что узнал, что такое – быть птицей.
Когда мы пришли к далёким берегам,
Называемым иногда благословенными,
Или земным раем,
Я был уверен, что мне ничего не нужно,
Кроме взгляда глаз
Цвета вод северного моря.

весна 1999