* * *

Пустая ночь, сквозняк и кто-то умер.
Ушла душа, забыв захлопнуть дверь.
Застряло горе в мятном бубле гуме,
И мы сидим втроём: Я, Бог и Смерть,
Разлив горячий спирт по чайным чашкам,
Блины макая в жёлтый майонез.
Ползёт луна, настырная букашка,
По чёрной ткани латанных небес.
А хмарь в башке шумливой Ниагарой,
И, хоть всесилен, Бог уже готов.
Старушка-Смерть, вооружась гитарой,
Поёт про двери, лето и котов.
Открыта дверь – никто не постучится.
Вошедший ветер шелестит листвой
Моих тетрадей – в них стихи и лица,
И тот, кто умер – всё ещё живой.
Похмельный Бог храпит под хрóмым стулом,
Перебирает Смерть осколки струн,
Бежит слеза по исхудавшим скулам,
Часы упорно движутся к утру.
Эх, кто бы встал, захлопнул бы воротца,
А то сквозит и холодно ногам.
Но страшно мне – а вдруг она вернётся,
Его душа – к закрытым мной дверям…

28.02.2002