|
Приветствую, Zella…
У меня, кажется, очередной приступ.
Я перерезал телефонный провод.
Но не удаётся избавиться от надежды, что кто-нибудь всё равно позвонит.
Как типично… для людей…
В бесцельном блужданьи на грани меж светом и тьмою,
в беззвёздной ночи и с невидимым солнцем в зените,
с рассветом немым и с застывшей в движеньи рекою
в пустыне дождливой – король в своей собственной свите.
Вот мир, который построил Джек.
Вот грязь, что покрыла весь мир, который построил Джек.
Вот свиньи, которые копошатся в грязи, что покрыла весь мир, который построил Джек.
Вот повар, готовящий жаркое из свиней, которые копошатся в грязи, что покрыла весь мир, который построил Джек.
Вот Джек, который построил мир, который покрыла грязь, в которой копошатся свиньи, из которых повар готовит жаркое – для Джека.
Вот Мы… Но кто мы?
Напрашивается – «никто», но это тоже болезнь…
Например – паранойя…
Я – отсутствие совести Джека…
Я вчера видел сон.
Я вчера спал почти весь день.
Во сне я видел многих и многое – не сказать бы «всех и всё».
Я видел и тебя.
Мы гуляли по городу.
Иногда город был похож на Ангарск, чаще на Иркутск, а иногда вообще ни на один из известных мне городов.
Вдруг ты решила показать мне одно место, которое тебе хорошо известно – одно из твоих любимых.
Это был дом.
Внешне – обычный дом. Дом как дом: блочный, двухэтажный и серый.
Но это снаружи.
Внутри всё было… странно.
Внутри было много людей – необычных людей, не таких, какие нам встречались на улицах.
Внутри было ярко.
Даже чересчур ярко – но не в смысле освещённости, а от обилия цветов, неестественно больших пространств, и архитектуры и дизайна комнат, не укладывающихся ни в какие законы – ни общественно-нормальные, ни физические.
Это был Лабиринт – но не в обычном понимании этого слова: просто там всё было очень неестественно и неочевидно.
И постоянно всё менялось – но это тоже становилось ясным не сразу.
Ты уверенно провела меня внутрь, ты хорошо знала этот дом.
В одной из комнат (вернее сказать «зала» – но всё равно неточно) ты познакомила меня с несколькими людьми; перед этим ты рассказала мне о них много хорошего, и выразила уверенность, что они мне должны очень понравиться.
Они мне понравились: умные, но ненапыщенные, внимательные и яркие собеседники.
Затем ты вдруг встретила какого-то своего старого хорошего знакомого, с которым давно не виделась, и удалилась, сказав, что скоро вернёшься.
Я остался с людьми, с которыми ты меня только что познакомила.
Мы хорошо проводили время, оно летело быстро и ненавязчиво.
Но постепенно один за другим, ссылаясь на срочные причины, удалялись и они – причём в ту же сторону, куда ушла и ты.
Ты всё не возвращалась.
Наконец, извинившись, ушёл последний человек, и я остался один.
Тебя всё не было.
Мне надоело ждать, и я решил сходить в сторону, куда вы все ушли…
До сего момента всё описанное во сне происходило очень быстро. Собственно, самый сюжет сна (по субъективным ощущениям) начался с этого момента…
Я не нашёл вас.
Тогда я решил вернуться и продолжить ждать.
Но очень быстро выяснилось, что я безнадёжно заблудился: места, которые я только что покидал, исчезали.
Началось моё блуждание.
Причём это не было так, как бывает обычно: безлюдно, пустынно, темно, etc.
Кругом были люди, очень много людей.
Кругом жизнь била ключом, все чем-нибудь занимались.
Я ходил между ними – иногда, не замечая их, оставляя позади как тени, а иногда и участвуя в небольших эпизодах их суеты.
Но почему-то я ни у кого ни разу даже не попытался спросить, ни где здесь выход, ни как мне найти тебя.
Мне было не столько страшно – сколько интересно.
Я помню очень многие сцены (причём подозреваю, что уже далеко не все), но их было бы очень долго рассказывать.
Скажу лишь, что было очень много явных аналогий со сценами, произошедшими в реальности – причём редко они имели отношение к тебе.
И ещё: далеко не все они заканчивались передёргиванием от отвращения, либо обычным бегством в следующую комнату – в ужасе.
Часто они заканчивались с искренней улыбкой на моём лице.
Но я всё время шёл дальше, я искал тебя и выход.
Тебя я так и не нашёл.
Помню, как я вышел: внезапно по дому раздался голос из громкоговорителя, объявляющий, что рабочий день закончен, и попросивший всех уйти.
Меня вынесло наружу толпой – я так и не понял как, просто вдруг оказался в толпе – и снаружи.
Затем я бежал вокруг дома, я хотел найти вход в него.
В какой-то момент я осознал, что дома больше нет рядом.
И я остановился – один, в грязной луже где-то на пустыре в центре города.
Сон подходил к концу, но ещё одна маленькая сцена…
Вдруг откуда ни возьмись появилась шавка, она с тявканьем набросилась на меня и смачно вгрызлась зубами в мою ногу.
Сначала я уворачивался, отпинывался от неё – не помогало, она всё с большей яростью бросалась на меня.
После особенно сильного пинка, от которого собака еле поднялась, я начал говорить с ней, скрипя зубами от боли в ногах.
Я объяснял ей бессмысленность её поступка, показывал очевидную развязку: раны у меня, ненужные мне, и её смерть, тоже вряд ли желаемая ею.
Потупив взгляд, она согласилась со мной.
А когда я повернулся, чтобы идти, она с новой силой набросилась на меня.
Такой ярости в себе я не помню…
Последнее, что было перед пробуждением – это моё приземление на её тело, катившееся с небольшого откоса, хруст под моими ногами, разрывающий её на две части и фонтан жидкости, похожей на кровь, окативший всю мою нижнюю часть тела…
Я в очередной раз проснулся.
Это был яркий сон, и в последнее время таких стало намного больше – они все очень хорошо и очень долго помнятся… просто ещё один яркий сон.
И это был не самый страшный сон.
И трактовка этого сна достаточно очевидна.
Обычно я не рассказываю о них никому – насмешку либо же жалость, как самые вероятные следствия рассказа, мне в равной степени не хочется получать.
Но сегодня я всё ж написал… Спишем на болезнь?
Хм, Дайхард, что ли…
11 мая 2002
P.S.
Zелла читает письмо, 2003 год (MP3, 1.33Mb)
|
© Marstem |